Александр Александрович Аузан —  декан экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, заведующий кафедрой прикладной институциональной экономики экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, член Экономического совета при Президенте РФ, член Правительственной комиссии по проведению административной реформы, президент Института национального проекта «Общественный договор», один из основателей группы «СИГМА», выпускник Экономического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова (1979), доктор экономических наук, профессор. Председатель жюри Открытого Чемпионата школ по экономике.

Александр Александрович, вы много общаетесь со студентами, меняются  ли они год от года?

Да, студенты, конечно, меняются. Причем это процесс волнообразный. Я не всегда могу объяснить, почему волна пошла вниз или вверх, но могу сказать, когда были пики: очень высокий уровень студентов был в 88-89 году, а второй пик такого рода подошел где-то к 2006-2007 году  — почти через 20 лет. Но были и промежуточные спады и подъемы. Поэтому вообще год на год не приходится: и уровень разный, и стиль разный.

Тем не менее, многие из них все равно становятся хорошими экономистами. Как можно стать хорошим экономистом, и какова в этом роль образования?

Образование и вид деятельности – это немножко разные вещи. Поэтому я допускаю, что хорошим экономистом может стать человек, который получил не экономическое образование, в то же время человек с хорошим экономическим образованием может стать неожиданно сильным философом или эффектным журналистом. Я мог бы привести примеры. По-моему, для успеха важны не только вещи, о которых часто говорят в школах бизнеса — умение работать с людьми или конкурентоспособность — на самом деле нужна глубина. Потому что если у человека есть глубина взглядов и представлений, то он сориентируется в неожиданных ситуациях.

Верно ли текущее стремление к ранней профориентации? Что вы думаете об экономическом образовании в школах?

Мне кажется, что очень редки те случаи, когда человек открывает свое призвание в школе. Это исключение, а не правило. Поэтому важно не чему учиться, а как учиться и с кем учиться, может быть, для чего учиться. Потому что можно учиться для собственного удовольствия, для удовлетворения любопытства, потому что другие это знают, а ты нет, потому что ты хочешь знать больше, чем знают другие и так далее. Поэтому я не выступаю за то, чтобы растить специалистов как муравьев в муравейнике, чтобы с молодых ногтей знать, что вот этот будет счетоводом, а вот эта будет маникюршей, а вот этот будет экономист, причем, скорее всего макро. Это маловероятно, потому что люди довольно странные существа, они  обязательно меняют свои ориентации. Более того, раньше было такое понятие (оно и сейчас, по-моему, справедливо) как кризис третьего курса, когда на третьем курсе человек говорит: «А зачем я тут учусь?» Поэтому я бы сказал, что думаю не про экономическое образование в школах, а про то, что в школу должны приходить люди, которые увлечены своим делом. Не смотря на то, что учитель – очень важная фигура в школе, кроме него должны быть люди, которые про будущее рассказывают так, чтобы в этом будущем хотелось жить, чтобы хотелось быть вот этим человеком, рядом с этим человеком. Будет ли это экономист, филолог, специалист по военной технике или мастер дзюдо – я не знаю. Как мне кажется, важна мотивация человека.

Какую роль в экономическом образовании должно играть олимпиадное движение? Возлагаются ли на него какие-либо надежды?

Олимпиады – это, во-первых, шанс для тех, кто тянется со стороны, к нему специально не приходят, и вот он приходит сам. Куда идти человеку, который хочет придти к какому-то новому знанию? Он ищет соответствующую олимпиаду и начинает пробиваться, а это, как правило, даже не одна, а несколько олимпиад. Я возлагаю очень серьезные надежды на олимпиады еще и в связи с системой ЕГЭ, конечно, потому что ЕГЭ – штука не такая страшная, как говорят, но и не такая совершенная, как представлялось. Поэтому олимпиада – это компенсация недостатков ЕГЭ, она позволяет принять конкурсный экзамен без стандарта, а также выявить нестандартные способности. Вообще, ЕГЭ — замечательная была бы штука, если бы задачей было определить предельно допустимый уровень выпуска в школе, потому что надо набрать стандарт. А вот для выявления конкурентоспособности ЕГЭ уже не очень хороший инструмент, а олимпиада – хороший.

То есть Вы рассматриваете олимпиаду как возможность поступить в ВУЗ? Как возможность ВУЗа отобрать лучших студентов?

Олимпиада для меня как профессора – это способ отобрать нестандартных людей, умеющих что-то значительное кроме ЕГЭ, но это не означает что олимпиада — то же самое для школьников. Потому что для них — это возможность пообщаться с людьми из других школ, из других регионов, проявить самостоятельность или найти свою любовь. По-разному бывает, поэтому если это живое движение, то разные люди находят здесь совершенно разные истины.

В этом году экономико-математическая олимпиада, а вернее Открытый Чемпионат Школ по Экономике будет включать не только индивидуальный, но и командный тур. Считаете ли вы, что экономика — это командный вид спорта?

Является ли экономика командным видом спорта? Да, конечно. Потому что мне кажется, что если вы посмотрите на наиболее конкурентоспособные экономики, то это экономики, где так называемые коллективные действия осуществляются с наименьшими издержками. То есть где взаимодействие является правилом, а не исключением, где не возникают дополнительные трансакционные издержки для того, чтобы человек поговорил с человеком, договорился с человеком. Более того, я много раз уже повторял и скажу еще раз, что России очень мешает развиваться такая вещь как утверждение «я с этими на одном поле не сяду». Вот это, на мой взгляд, — самая главная проблема: можно не любить, можно не дружить, можно не соглашаться, но почему не пообщаться? Поэтому любые формы кооперации,  тем более, когда кооперация дает конкретный результат и на этом можно выиграть – особенно важны для российской экономики.

В свое время Вы согласились бы принять участие в таком чемпионате вместе со своими одноклассниками?

Ну, наверное, я бы согласился поиграть в такую штуку с одноклассниками, но может быть потому, что я вообще люблю игры, театр. Я сейчас со своими друзьями иногда делаю какие-то постановки в домашнем театре. Это же удовольствие, когда люди могут разное, а получается совместный результат.

Вы участвуете во многих исследовательских «командах», как специалист скажите, что самое главное при работе в команде?

Нужно для себя осознать простую вещь. Я годам к 40 понял, что все люди разные. А годам к 50 понял, что это хорошо. Это очень хорошо, потому что мы тем самым не подменяем друг друга, не вытесняем друг друга, а можем как-то в этом мире между собой сочетаться, составлять какую-то такую мозаику: эффектную и эффективную. Поэтому мне кажется, что в исследовательских командах самое важное – это умение найти свое место и свою функцию в этой команде. Это возможно сделать только, если ты видишь сильные стороны других людей и говоришь: «Вот это, пожалуй, он сделает лучше меня. Зато я умею делать вот такую штуку». Тогда команда должна победить.

Что бы Вы пожелали участникам?

Участникам я пожелал бы получить удовольствие вне зависимости от результата. Потому что вообще очень важно от работы, от исследований, от творчества, от конкуренции, от жизни получать зарядку и желание жить дальше, шире и дольше.

Интервью в программе РБК ТВ «Сфера интересов» «А.Аузан, экономист: Половина моих учеников уезжают за границу». Скачать видео.
Почитать другие интервью

Назад